Третейская реформа: госконтроль или саморегулирование?

Как известно, в пакете законопроектов по третейской реформе Минюста России предусмотрено введение разрешительного порядка создания постоянно действующих третейских судов, администрирующих третейское разбирательство. Полномочия на выдачу разрешений, по замыслу разработчиков, должны осуществляться на уровне Правительства РФ!
 Насколько этот императив соответствует правовой природе третейского разбирательства как института саморегулирования гражданского общества? Есть ли аналогичные примеры в развитых правопорядках? С точки зрения специфики третейского разбирательства, конечно же, не соответствует, и тут доказывать ничего не нужно. К тому же обеспечить подобный государственный контроль в принципе невозможно, поскольку всегда будет существовать своеобразный обходной маневр в виде третейского суда ad hoc. Вряд ли мы найдем подобные примеры в проарбитражных странах мира.
 Обоснование введения этих довольно жестких мер усматривается разработчиками законопроектов в необходимости борьбы со злоупотреблениями. Метод борьбы — глобальная зачистка «третейской поляны» в купе с так называемым сокращением количества постоянно действующих третейских судов (далее — ПДТС). По сути предлагается полное обнуление, после чего все организаторы отечественных третейских центров (некоторые успешно работают более 20 (!) лет), за отдельным исключением, должны вновь начать процесс их создания, обратившись за разрешением, и только Правительство РФ может решить, кого оно наделит необходимой для администрирования третейского разбирательства «лицензией»....
 Нет смысла давать подробную характеристику тем критериям, по которым должны выдаваться данные разрешения, абстрактность отдельных из них говорит сама за себя! Есть и более серьезные аргументы, которые, в частности, отмечались в отрицательном Заключении Администрации Президента РФ на законопроекты по третейской реформе: «…Следует иметь в виду, что выдача разрешения, как властно административное полномочие, влечет обязанность органа, выдающего такое разрешение осуществлять контроль за исполнением требований о разрешительном порядке деятельности постоянно действующих арбитражных учреждений. В связи с этим необходимо отметить, что третейские суды не должны быть подчинены государственным судам или федеральным органам исполнительной власти, поскольку они имеют договорную природу. Таким образом, наделение государственных судов и федеральных органов исполнительной власти многочисленными существенными полномочиями, влияющими на деятельность третейских судов, нежелательно…».
 К сожалению, эти опасения не были восприняты разработчиками.
 Что касается идеи сокращения числа третейских центров страны, как самоцель выдвинутая разработчиками законопроектов, ее реализация, прежде всего, может привести к ограничению конституционных прав на выбор способа разрешения споров, особенно в такой великой (во всех смыслах этого слова) стране, как Россия. Почему именно в третейской сфере следует проводить сокращение? Почему не вводятся ограничения и квоты на создание институтов в других значимых сферах общественной деятельности, например в адвокатуре, кто-то вообще об этом задумывался? Неужели злоупотребления встречаются только в этом институте гражданского общества? И как можно говорить о сокращении третейских судов как институтов саморегулирования гражданского общества в принципе? Ведь, кроме прочего, эта область общественной деятельности не требует бюджетного финансирования.
 Скорее всего нежелание стержневого изменения концепции законопроекта, несмотря на предостережение Администрации Президента РФ, основывается на невозможности разработчиков сформулировать адекватную альтернативу, которая позволила бы реализовать задуманную «очистку третейских рядов».
 Вместе с тем, опыт проарбитражных юрисдикций вполне позволяет это сделать. Примерами могут служить немецкая и швейцарская арбитражные институции, где реализованы идеи саморегулирования в третейской сфере. Для нашей страны это особо актуально и потому, что идущая третий год третейская реформа постоянно натыкается на раздробленность мнений по ключевым вопросам реформы различных центров третейского разбирательства страны, которые до сих пор, похоже, еще не согласованы в окончательном виде. Иначе чем объяснить серьезную задержку с внесением третейских законопроектов в Госдуму?
 Вместе с тем, прообразы саморегулирования в третейской сфере на межрегиональном уровне достаточно давно существует в нашей стране. За примерами, как говорится, далеко ходить не нужно. Самый известный из них — система третейских судов при торгово-промышленных палатах России, где координирующим, консультационно-методическим и информационным органом, несомненно, является Центр арбитража и посредничества ТПП РФ. В 2001 году создан Российский Центр третейского разбирательства — настоящий прообраз третейского самоуправления, членами которого являются известные отечественные специалисты, а также организации, создавшие ПДТС. Несколько лет осуществляет свою деятельность Национальная третейская палата, объединившая ПДТС из Новосибирска, Москвы, Санкт-Петербурга, Уфы, Казани, Тольятти, Перми, Кемерово, Новороссийска, Владимира, Барнаула и других регионов страны. В 2013 году создана «Ассоциация участников по содействию в развитии третейского разбирательства», позиционирующая себя как «Российская арбитражная ассоциация». Есть и другие довольно показательные примеры, позволяющие говорить о несомненной пользе внедрения института саморегулирования в третейском сообществе.
 Как видно, объединительные тенденции в третейском сообществе России не только широко распространены, но и проявляются все более и более активно. Другой вопрос, что все эти объединения действуют, к сожалению, разрозненно.
 Вполне понятно, что ожидать консолидации российского третейского сообщества в скором времени, без какого-либо внешнего толчка, вряд ли стоит. Поэтому раз уж разработчики третейского законопроекта предлагают создать условия для императивного очищения с участием Правительства РФ, почему бы так же «сверху» не реализовать другое, более полезное и не менее эффективное начинание, которое, что важно, будет соответствовать правовой природе третейского разбирательства как института саморегулирования гражданского общества, — ввести саморегулирование в третейском сообществе страны, задав в пакете законопроектов контуры третейского объединения (императивное условие для его создания), участие в котором позволит администрировать третейское разбирательство заинтересованным структурам, а также создаст базу для деятельности третейского СРО.
 Хочется также напомнить, что идея совершенствования третейского законодательства исходила от самого третейского сообщества страны, именно оно, в первую очередь, было заинтересовано в борьбе со злоупотреблениями, и, видимо, ему самому и нужно наводить порядок в своей среде и реализовывать возможные контрольные полномочия! Поэтому создание своего рода «Федеральной палаты третейского сообщества» будет выглядеть более адекватно, чем государственный контроль за центрами третейского разбирательства, а также станет новым качественным этапом развития третейского разбирательства в России, о чем как раз и говорится в послании Президента РФ Федеральному собранию за 2012 год.
 Кстати, за введение саморегулирования в третейском сообществе совсем недавно высказался советник Президента РФ Вениамин Федорович Яковлев. Это заявление он сделал в ходе обсуждения пакета законопроектов по третейской реформе на состоявшемся в Российском союзе промышленников и предпринимателей Втором Всероссийском форуме третейского, медиативного и делового сообществ.
 Интересно и другое, введение саморегулирования настоятельно рекомендовано государством для другого способа альтернативного разрешения споров — института медиации. Такая возможность прямо зафиксирована в Федеральном законе «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)». В законе о медиации детально прописаны цели, функции и требования, предъявляемые к медиативному саморегулированию. В России уже созданы несколько СРО в данной сфере, хотя сам институт медиации намного моложе своего «старшего брата» — третейского разбирательства.
 Уже сейчас идея саморегулирования в третейской сфере активно эксплуатируются… Вот что заявляет так называемый Союз третейских судов в пресс-релизе, посвященном своему трехлетию: «…главная задача — объединить все российские третейские суды для создания мощной, независимой, профессиональной системы альтернативного судопроизводства, которая будет соответствовать и применять в работе международные стандарты мировой судебной практики». И действовать они намерены без какой-либо оглядки назад: «Не так давно Союз получил право подать документы в Министерство юстиции Российской Федерации для присвоения звания «Российского». Так, название Российский Союз третейских судов утвердит растущий авторитет Союза и его участников в обществе». Стоит ли сомневаться в их дальнейшей активности?

Новый опрос Редакции

 Редакция «ТС» также хотела бы понять, насколько идеи третейского саморегулирования близки нашему обществу. В этой связи на сайте «ТС» стартовал новый ежегодный опрос, позволяющий выявить приверженность тому или иному концептуальному походу, которые могут быть реализованы в ходе третейской реформы.

Премия «Арбитраж и Примирение» становится постоянно действующей!

 В ходе Второго Всероссийского форума третейского, медиативного и делового сообществ состоялась Первая церемония вручения Общественной премии альтернативного разрешения споров «Арбитраж и Примирение» (далее — Премия). Учитывая безусловную важность оперативного информирования общественности о наиболее значительных достижениях в сфере третейского разбирательства, международного коммерческого арбитража, судебных и внесудебных примирительных процедур, включая институт медиации, в нашей стране, оргкомитетом Премии принято решение о выдвижении кандидатур в номинанты и лауреаты Премии на постоянной основе. В связи с этим Редакция «ТС» информирует всех заинтересованных лиц о возможности выдвижения кандидатов в соответствии с процедурой, представленной ранее на сайте журнала «Третейский суд»9. Это позволит не только получать информацию о наиболее значимых событиях и достижениях в области АРС, но и представлять наиболее интересные из них на страницах «ТС» на регулярной основе, а также подготовить следующую церемонию вручения Общественной премии «Арбитраж и Примирение», как только число кандидатов в номинанты достигнет необходимого уровня.

Несколько слов о материалах номера

 Говоря о содержании настоящего выпуска, особо хочется выделить тему, связанную с ожидаемым закатом концепции объективной беспристрастности третейского суда, выдвинутой в 2011 году Высшим Арбитражным Судом РФ. Приятно отметить, что мнение экспертного сообщества было услышано и нашло свое отражение в правовых позициях Конституционного Суда Российской Федерации, суть которых состоит в том, что беспристрастность — сугубо субъективное качество, и применительно к третейскому разбирательству связанно с беспристрастностью исключительно состава третейских судей. В этом номере «ТС» О. Ю. Скворцов комментирует определение КС РФ от 09.12.2014 № 2750-О, которое развивает правовую позицию КС РФ, выраженную в постановлении от 18.11.2014 № 30-П, в отношении корпоративных третейских судов, созданных при коммерческих организациях. Пока верстался номер, пришло еще одно опровержение концепции объективной беспристрастности третейского суда. Экономическая коллегия Верховного Суда отменила решения нижестоящих судов, отказавших в выдаче исполнительного листа на решение корпоративного Третейского суда при ОАО «Газпром», состав арбитров которого взыскал долг с дочерней организации ОАО «Газпром».
 С удовольствием сообщаем, что деятельность Третейского суда «Газпром» поддержена на высоком общественном уровне — в ходе 19-й церемонии вручения Высшей юридической премии «Фемида» за 2014 год он награжден серебрянной медалью премии «Фемида».
 Интересный взгляд на соотношение категорий «арбитрабильность» и «подведомственность» представлен в исследовании нашего постоянного автора С. А. Курочкина. Актуальные рекомендации по обеспечению эффективного участия Российской Федерации в международных спорах содержатся в работе А. В. Плахова. Тематика согласия на арбитраж в международных инвестиционных спорах, поднятая в прошлом выпуске «ТС», подвергается дальнейшему анализу в научном исследовании В. Н. Анурова. Правовая природа медиативного соглашения и его соотношение с мировым соглашением и другими договорами — предмет статьи нашего белорусского коллеги В. С. Каменкова. Эти и другие не менее содержательные статьи, статистические и методические материалы, вошедшие в настоящий номер журнала, несомненно, будут интересны и полезны нашим уважаемым читателям.

Главный редактор, кандидат юридических наук
Г. В. СЕВАСТЬЯНОВ

На главную