На главную

СОДЕРЖАНИЕ № 4/5 (106/107)  2016


Summary — 5 
Г. В. Севастьянов
(Санкт-Петербург)
Историю российского арбитража напишут с чистого листа — 6 текст
Перечень научных специальностей, ученые степени по которым должны иметь не менее одной трети арбитров, включенных в рекомендованный список арбитров ПДАУ — 11 
Состав Совета по совершенствованию третейского разбирательства — 16 
Постановление Президиума Совета судей РФ «О разъяснении применения пункта 4 статьи 3 Закона Российской Федерации от 26 июня 1992 года № 3132-1 “О статусе судей в Российской Федерации”» — 19 
ЭКСПЕРТНЫЙ СОВЕТ ТРЕТЕЙСКОГО СООБЩЕСТВА
М. Ю. Савранский
(Москва)
Процессуальные средства и иерархия уровней регулирования арбитража по новому российскому законодательству — 21 текст
СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА ПО ВОПРОСАМ ТРЕТЕЙСКОГО РАЗБИРАТЕЛЬСТВА
О. Ю. Скворцов
(Санкт–Петербург)
Основополагающие принципы российского права: накопленный багаж для интерпретации публичного порядка — 35 текст
Определение Верховного Суда Российской Федерации от 26.10.2016 № 306-ЭС16-4741 — 38 
М. А. Кульков,
С. В. Лысов

(Москва)
Признание и приведение в исполнение иностранных арбитражных решений в практике российских судов — 44 текст
ПРОАРБИТРАЖНЫЙ ПОДХОД
Обзор практики иностранных государств по применению арбитражного соглашения в случае введения банкротных процедур — 49 
ПРАКТИКА ТРЕТЕЙСКИХ СУДОВ
А. В. Грибанов
(Москва)
Наиболее интересные решения и постановления МКАС (2010–2014 гг.). Краткий комментарий к решению МКАС при ТПП РФ от 30 апреля 2012 г. по делу № 33/2011 — 60 
М. Э. Морозов
(Новосибирск)
Обзор судебной практики Сибирского третейского суда — 82 текст
ИНВЕСТИЦИОННЫЙ АРБИТРАЖ
В. Н. Ануров
(Москва)
Понятие «инвестиция» — 90 текст
МЕЖДУНАРОДНЫЙ КОММЕРЧЕСКИЙ АРБИТРАЖ
С. В. Лысов
(Москва)
Привлечение третьих лиц к участию в разбирательстве в международном коммерческом арбитраже — 114 текст
ИССЛЕДУЕМ ПРОБЛЕМАТИКУ
А. З. Зиннатуллин,
С. М. Сагитов

(Казань)
Унификация норм о третейском разбирательстве в гражданском процессуальном законодательстве — 123 текст

ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА
Центр арбитража и посредничества ТПП Российской Федерации — 131 
Международный коммерческий арбитражный суд — 132
Третейский суд для разрешения экономических споров при ТПП Российской Федерации — 133
Морская арбитражная комиссия — 134
Спортивный арбитраж при ТПП РФ — 135
Коллегия посредников по проведению примирительных процедур — 136

Третейский суд при Санкт–Петербургской ТПП — 137
Центр альтернативного урегулирования споров и медиации при Санкт-Петербургской торгово-промышленной палате — 139
Система органов альтернативного разрешения споров при Российском союзе промышленников и предпринимателей — 140
Сибирский третейский суд — 144
Третейский суд при АНО «Независимая Арбитражная Палата» — 145
ПРИМИРИТЕЛЬНЫЕ ПРОЦЕДУРЫ
М. А. Кульков,
А. П. Черных

(Москва)
Направления совершенствования законодательства о медиации коммерческих споров — 146 текст
Н. И. Гайдаенко Шер
(Москва)
В поисках компромисса: быть ли второй Нью-Йоркской конвенции? Размышления о работе Второй рабочей группы ЮНСИТРАЛ — 151 текст
АЛЬТЕРНАТИВНОЕ РАЗРЕШЕНИЕ СПОРОВ: НОВОСТИ
Создание коллегии для рассмотрения споров на финансовом рынке — 169 
Четвертый студенческий конкурс по международному коммерческому арбитражу имени Михаила Григорьевича Розенберга — 171 
МЕТОДИЧЕСКИЕ МАТЕРИАЛЫ
Регламент корпоративных споров Арбитражной Ассоциации — 173 
О. Ю. Скворцов
(Санкт-Петербург)
Рабочая программа учебной дисциплины «Проблемы учения об арбитраже» — 202 
ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ
А. Н. Жильцов
(Москва)
Рецензия на книгу: Комментарий к Федеральному закону «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» — 232 
Памяти Виталия Алексеевича Кабатова — 235 
Виталий Алексеевич Кабатов — герой Великой Отечественной войны и нашего времени — 237 

ИНФОРМАЦИЯ О ПОДПИСКЕ — 248 
Обложка журнала № 4/5 (106/107) 2016

Историю российского арбитража напишут с чистого листа

Как известно, старый закон («О третейских судах в Российской Федерации», 2002 г.) не позволял ответить на вопрос: «Сколько постоянно действующих третейских судов (далее — ПДТС) создано в нашей стране?». Правда, принимая во внимание диспозитивную природу арбитража, ответ на этот вопрос не имел принципиального значения. Со вступлением в силу Федерального закона «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» (далее — новый закон) с уверенностью можно сказать, что специфика российского третейского разбирательства изменилась коренным образом, а в подсчетах ПДТС и вовсе не стало никакой необходимости.
 В ходе третейской реформы произойдет довольно завуалированная (в новом законе), но, по сути, ликвидация всех отечественных ПДТС, за исключением флагманов — МКАС и МАК при ТПП РФ, которые трансформируются в ПДАУ с момента вступления нового закона в силу. Все ПДТС, образованные ранее (т. е. с момента принятия Временного положения о третейском суде для разрешения экономических споров 1992 г. до 1 сентября 2016 г.), а их по разным оценкам создано от полутора до трех тысяч, доживают последние месяцы своей деятельности, поскольку новый закон об арбитраже не дает им возможности продолжить свою работу, даже если они захотят привести свой статус в соответствие с новым законом.
 Обратный отсчет для них начался 25 июня 2016 г., когда Правительством РФ согласно новому закону (ч. 13 ст. 52 нового закона) были утверждены «Правила предоставления права на осуществление функций постоянно действующего арбитражного учреждения» (далее — Правила). Годичный срок, установленный данной нормой, фиксирует момент запрета на администрирование арбитража как для постоянно действующего арбитражного учреждения (далее — ПДАУ), созданными после вступления в силу нового закона в силу, так и ПДТС, если до этого срока данное право не получено в Правительстве РФ.
 Возникает важный вопрос: до какого срока смогут действовать ПДТС или с какого момента следует исчислять годичный срок на получение права на администрирование арбитража в Правительстве РФ? По нашему мнению, несмотря на то, что довольно четкий ответ содержится в ч. 13. ст. 44 при ее системном толковании с ч. 4 ст. 44., где отправной точкой является день утверждения Правил, т. е. 25 июня 2016 г., этот срок должен быть несколько скорректирован, поскольку Правила утверждены Правительством РФ значительно раньше периода, предусмотренного новым законом. По тексту действующего закона они должны были быть разработаны в течение трех месяцев со дня вступления его в силу (ч. 14 ст. 52), т. е. с 1 сентября по 1 декабря 2016 г. Тем самым, годичный срок, по смыслу нового закона, должен начинаться не ранее вступления нового закона в силу. Косвенным подтверждением чему является дата вступления в силу Правил — 1 сентября 2016 г. В этой связи также актуально мнение Заместителя Министра юстиции РФ М. Л. Гальперина о том, что «арбитражные учреждения будут работать после 1 ноября 2017 года (даты завершения «заявочной кампании»)». Тем самым, М. Л. Гальперин, возглавляющий Совет по совершенствованию третейского разбирательства при Минюсте России, говорит о возможности осуществления администрирования существующими арбитражными центрами без получения разрешения Правительства РФ именно до этой даты.
 При буквальном толковании ч. 13 ст. 52 создается впечатление, что за разрешением на администрирование арбитража в Правительство РФ могут обратиться не только некоммерческие организации (далее — НКО), создавшие ПДАУ, но и НКО, при которых существуют ПДТС. Однако анализ смежных норм и статей нового закона не позволяет усомниться в отсутствии такой возможности для ПДТС. Дело в том, что со дня вступления в силу нового закона об арбитраже ПДАУ создаются только в соответствии с этим законом (ч. 11 ст. 52). Ключевое слово здесь — «создаются», им четко очерчивается круг претендентов на получение права на администрирование третейского разбирательства. Тем самым, первые ПДАУ могли быть созданы не ранее 1 сентября 2016 г., а последний/последние в России ПДТС — 31 августа 2016 года. Как понятно, ПДАУ до 1 сентября создаваться не могли, т. к. действовал старый закон, по которому могли создаваться только ПДТС. Тем самым, ПДТС автоматически ПДАУ не становятся и, следовательно, не могут получить право на администрирование в Правительстве РФ.
 Здесь также необходимо отметить, что новый закон предусматривает разделение по времени момента создания ПДАУ (ч. 1 ст. 44) и начала его реального функционирования после получения от Правительства РФ права на выполнене функций по администрированию арбитража. В этой связи возможны ситуации, когда при одной НКО будут одновременно созданы ПДТС и ПДАУ. По крайней мере, необходимость в ПДТС не отпадет до момента получения ПДАУ соответствующего разрешения Правительства РФ.
 Действующим в настоящий момент арбитражным центрам законодатель предоставил единственную возможность — стать «донором» (так называемым учреждением–правопредшественником) для вновь создаваемых ПДАУ. Выражается это в возможности передать все действующие арбитражные оговорки под «юрисдикцию» ПДАУ решением органа юридического лица учреждения-правопредшественника (ч. 6 ст. 52). Эта ситуация наиболее характерна для ПДТС, созданных при юридических лицах, которым новый закон об арбитраже отказал в возможности создания ПДАУ, например, коммерческих организациях. Однако, скорее всего, и подавляющему большинству ПДТС при НКО, с учетом требований нового закона для создания ПДАУ (см., напр., ч. 4-8 ст. 44), ничего другого не остается.
 Новый закон позволяет передать третейские соглашения под «юрисдикцию» только одного учреждения-правопреемника (ч. 6 ст. 52). Однако не запрещает учреждению-правопреемнику иметь несколько учреждений-правопредшественников. Тем самым, гипотетически возможна ситуация, когда у одного учреждения-правопреемника будет несколько учреждений-правопредшественников, вплоть до того, что все существующие ПДТС передадут свои оговорки одному третейскому центру. Развитие подобных сценариев может превратить стороны третейского разбирательства в заложников сложившейся ситуации, поскольку передача их соглашений для администрирования в ПДАУ, находящиеся на значительном от них расстоянии, а также предусматривающие более значительные арбитражные сборы, приведет к дополнительным расходам. Кроме того, возникает вопрос: какие правила арбитража в такой ситуации должны применяться — согласованные сторонами (учреждения-правопредшественника) или правила арбитража учреждения-правопреемника? Представляется, что для предотвращения правовых коллизий следует ориентироваться на вариант правил, согласованных сторонами арбитражного соглашения.
 Интересно и то обстоятельство, что передача соглашений под «юрисдикцию» другого арбитражного центра решением исполнительного органа организации раньше исключалась. Так, Президиум ВАС РФ не признал «автоматического» правопреемства между упраздненным (Третейским судом при РАО «ЕЭС России») и вновь возникшим третейским судом (при Фонде «Право и экономика ТЭК») в силу одностороннего указания учредителя.
 Определенная двусмысленность наблюдается и в самой формулировке, устанавливающей запрет на администрирование (если в течение года не получено соответствующее право) как для ПДТС, так и для ПДАУ. Не совсем понятно, почему по смыслу ч. 13 ст. 52, перечисляющей по порядку ПДАУ и ПДТС, годичный срок на получение права на администрирование в Правительстве РФ распространен на ПДАУ. Причем тут ПДАУ? Неужели ПДАУ могут создаваться лишь в этот период? Полагаем, что это не так и законодатель не создавал столь узких рамок. Или смысл этой формулировки состоит в возможности ПДАУ администрировать споры в «переходный период» без разрешения Правительства РФ? Прямого ответа законодатель на этот вопрос не дает, наоборот, он четко и недвусмысленно говорит о том, что со дня вступления нового закона об арбитраже в силу ПДАУ создаются в порядке, им предусмотренным (ч.11 ст. 52), т. е. в соответствии со ст. 44, часть 1 которой говорит о возможности ведения деятельности только после получения в Правительстве РФ права на осуществление функций ПДАУ.
 Не менее загадочной представляется другая формулировка, присутствующая в новом законе, смысл которой состоит в том, что со дня вступления в силу нового закона об арбитраже старый закон не применяется, за исключением арбитража, начатого и не завершенного до дня вступления в силу нового закона об арбитраже (ч. 7 ст. 52). Что значит «не применяется»? Значит, старый закон не отменен, не утратил силу, а стал неким историческим достоянием? Не применяется именно к новым третейским разбирательствам или в самом широком смысле? Ответы на эти вопросы могут быть довольно вариативны, особенно с учетом ст. 53, где прямо говорится, что только главы VII и VIII старого закона признаются утратившими свою силу. Следовательно, не все нормы старого закона утрачивают свою силу. Тогда какие из них еще сохраняют свое действие и на какой период?
 Ответ, на наш взгляд, можно найти в ч. 6 ст. 52, в которой говорится о возможности рассмотрения споров в ПДТС и после вступления нового закона в силу, при соблюдении иных положений нового закона. Тем самым, нормы старого закона в отношении статуса ПДТС продолжают свое действие и после вступления нового закона в силу, и нужно это лишь для того, чтобы несколько отсрочить завуалированную ликвидацию всех созданных ПДТС, чем определяется и срок их непосредственного действия.
 Таким образом, с момента вступления в силу нового закона об арбитраже до истечения установленного годичного срока в России будут существовать как новые ПДАУ, так и старые ПДТС. Тем самым, ПДТС сохраняют свои прежние названия, поскольку норма нового закона о наименовании ПДАУ распространяется только на них (ч. 21 ст. 44).
 Если прояснить ситуацию с наименованиями ПДТС и ПДАУ путем систематического толкования нового закона не составляет большого труда, то не совсем понятно, как воспринимать нормы старого закона, не относящиеся непосредственно к процедуре арбитража, не отмененные и не нашедшие своего воплощения в новом законе. Ярким примером чему может служить норма о действительности третейского соглашения, включенного в договор присоединения (ч. 3 ст. 5 старого закона). Если новый закон ничего не говорит о такой ситуации, значит ли это, что в данном случае нормы старого закона будут применяться в субсидиарном порядке? Такие вопросы наверняка возникнут на практике. И здесь не обойтись без толкования нового закона Советом по совершенствованию третейского разбирательства при Минюсте России либо отмены законодателем старого закона в полном объеме.
 Вернемся к формулировке ч. 7 ст. 52 в аспекте третейского разбирательства, начатого после вступления нового закона в силу в системной связи с ч. 9 той же статьи. Какие тут возникают нюансы?
 В новом законе нет информации о необходимости приведения в соответствие с новым законом об арбитраже правил ПДТС (что еще раз показывает отсутствие интереса к их дальнейшей судьбе у законодателя), за исключением отмеченных выше МКАС и МАК при ТПП РФ, для которых установлен специальный срок до 1 февраля 2017 г. Однако поскольку к арбитражу, начатому после вступления в силу нового закона, применяется именно он, может возникнуть ситуация, когда нормы регламента ПДТС будут не соответствовать императивным нормам нового закона об арбитраже. Например, это вполне возможно в связи с изменением иерархии источников арбитража, появлением так называемого прямого соглашения, «императивных» норм регламентов и «условно диспозитивных норм нового закона»…
 В этой ситуации возможно три варианта развития событий для предотвращения возникающих рисков, связанных с возможной отменой решения третейского суда или отказом в его исполнении по мотиву нарушения процедуры арбитража. Во-первых, можно подготовить и утвердить новый регламент ПДТС, соответствующий требованиям нового закона. Данный вариант наиболее рационален, т. к. новый регламент все равно рано или поздно придется подготовить. Во-вторых, можно приостановить деятельность ПДТС до момента получения ПДАУ разрешения Правительства, что по своей сути равносильно решению о ликвидации ПДТС. И наконец, можно вообще ничего не делать, а просто применять регламент ПДТС в части, не противоречащей новому закону об арбитраже. Правда, в данной ситуации риски, связанные с отменой или отказом в исполнении арбитражного решения, проявляются в наибольшей степени, поскольку нет никакой гарантии, что избранный состав арбитров будет в полной степени их контролировать.
 И уж совсем «туманный вопрос»: является ли отсутствие рекомендованного списка арбитров нарушением в свете третейского разбирательства (арбитража), начатого после вступления в силу нового закона об арбитраже? Вопрос формирования третейского суда относится к порядку проведения арбитража (п. 5 ч. 5 ст. 45). Следовательно, ПДТС в соответствие с новым законом об арбитраже должны сформировать рекомендованный список арбитров. Насколько это возможно было сделать на момент вступления нового закона об арбитраже в силу? Фактически невозможно, поскольку Совет по совершенствованию третейского разбирательства лишь 27 сентября 2016 г. на своем первом заседании рассмотрел вопрос о перечне специальностей, в соответствии с которым треть рекомендованных арбитров должны иметь ученые степени по данным специальностям. Сам перечень специальностей был утвержден 14 октября 2016 г. приказом № 236 Минюста России.
 Таким образом, как только закончится годичный срок, а точнее годичная отсрочка, предоставленная ПДТС новым законом, все действующие в настоящий момент арбитражные центры страны перейдут в «спящий режим» и вместе со старым законом превратятся в правовые памятники, если, конечно, их создатели не предпримут меры по их ликвидации.
 Это лишь некоторые аспекты третейской реформы, которые возникли в самом ее начале. Уверены, что и другие нормы потребуют толкования с началом более широкого применения нового закона на практике. Поэтому актуальность в таких публикациях и содействии деятельности Совета по совершенствованию третейского разбирательства со временем будет лишь нарастать.

Главный редактор, кандидат юридических наук
Г. В. СЕВАСТЬЯНОВ

На главную