Развитие и перспективы третейского суда

Е.А. Суханов, декан юридического факультета МГУ, председатель третейского суда при ТПП РФ

(Из выступления на Всероссийской конференции: “Альтернативные формы разрешения правовых конфликтов: практика, проблемы, перспективы”, 19-21 октября, г. Геленджик)

Пришла пора в какой-то мере осмыслить существо третейского разбирательства и его возможные перспективы.

Третейское разбирательство споров - понятие достаточно широкое. Мы просто привыкли и работаем в третейских судах, связанных с разбирательством предпринимательских споров. В действительности это гораздо более широкая процедура. Многие из вас наверняка помнят до сих пор одно из действующих приложений ГПК РСФСР, где есть положение о третей-ском суде, которое рассчитано на споры с участием граждан или между гражданами. Но, с другой стороны, третейская процедура, без-условно, не безгранична и не может применяться в любых конфликтных ситуациях, а речь идет прежде всего о сфе-ре граж-данского права.

В целом речь идет об отношениях имущественного оборота, где это независимое разбирательство требуется самой жизнью. С этой точки зрения хочу подчеркнуть, что третейская процедура - это процедура разбирательства споров посредником, а не государственным чиновником, не государственным судом. Она родилась не случайно, она имеет свою историю, свои корни и свои проблемы в развитии. В прошлом речь шла о так называемых торговых судах, т.е. о судах, которые разбирали споры между купцами. История торговых судов и за рубежом, и у нас в России свидетельствует о том, что эти формы судебного разбирательства рождала сама жизнь. Родились торговые суды тогда, когда возникла потребность в быстром разбирательстве споров. Классическим их примером являлись ярмарочные суды, когда стали устраиваться ярмарки, куда приезжали купцы из разных местностей с разными правовыми порядками. Они нуждались в очень быстром разрешении конфликтов, как тогда говорилось: “Конфликт должен быть разрешен скорее, чем слетит пыль с сапог купца, пришедшего разрешать свой спор”. Они были предшественниками торговых судов, и там, где наиболее активно развивалась ярмарочная торговля, эти суды и развивались. Это была Италия, средневековая Франция. А первый классический суд по коммерческим делам был создан в Париже, во Франции, довольно давно, в середине XVI века. Смысл состоял тогда в том (это и теперь для нас важно), что это была идея самих купцов, которые требовали суда, во-первых, скорого, и во-вторых, свободного от тонкостей королевских законов и указов. Собственно, такая же проблема стоит и перед нами. И второе, очень важное обстоятельство было то, что судьи этого суда выбирались купцами, третьим сословием, а не назначались, они не были чиновниками. Торжество третьего сословия, последовавшее во времена Великой Французской революции, привело к торжеству этих судов. И торговые суды во Франции были созданы. Оттуда они начали постепенно завоевывать всю Европу, перекочевали и в Италию, и в Испанию, и в Германию и т.д. Но каждая страна шла своим путем. В отличие от французов, немцы изначально рассматривали торговые суды как придаток государственных общих судов. Власть стремилась наложить свою руку на эти отношения и стремилась упразднить эти суды как отдельные учреждения, потому что связывала их с пережитками сословной обособленности, со средневековыми порядками. В Англии и в США до середины ХХ века коммерческих судов не признавали, в принципе их совсем не было. А в чистом виде они были во Франции, Бельгии и у нас в России.

В России всегда все имеет определенное своеобразие. В отличие от стран континентальной Европы, у нас ведь не случайно никогда не было обособленного торгового права, и сейчас, кстати, нет. Действующие в других странах торговые кодексы - это реликты ХIХ века. В России не было особого купеческого сословия, потому что так сложилось исторически, да и ярмарок, в общем, было мало. Поэтому почвы не было ни для торгового права, ни для торгового сословия. Торговые суды начали создаваться в тех городах России, которые имели связь с зарубежной торговлей, с иностранными купцами, а это прежде всего Господин Великий Новгород. Считается, что в Новгороде в 1135 году был учрежден первый торговый суд, а вслед за ним в Архангельске. В Москве и в других центральных городах России это началось в петровские времена, когда иностранцы стали активно проникать на Русь. По свидетельствам компетентных ученых, в конце ХIХ века и в начале ХХ века в России существовало на самом деле очень немного торговых судов. Всего 4 крупных торговых суда осталось в Москве, Петербурге, Одессе и в Варшаве, поскольку Польша тогда была в составе Российской империи. Есть очень любопытные вещи, касающиеся организации русских торговых судов, их оценки и судьбы. У торговых судов у нас в России была такая особенность. Они формировались выборными от купечества, значит, государственные чиновники в них не назначались. Торговые суды считались самостоятельными. Но весь аппарат, который там был, начиная от секретаря и кончая судебными исполнителями (там были и присяжные попечители, которые были тем, что мы сейчас называем конкурсными управляющими при банкротстве), назначался государством, получал за это зарплату от государства, и решения приводились в исполнение принудительно.

Надо сказать, что общая оценка этих торговых или ком-мерческих судов в гражданско-правовой литературе начала ХХ века была отрицательной. В частности, наш великий, я считаю, цивилист Габриэль Феликсович Шершеневич писал, что торговые суды не нужны, они себя исчерпали, потому что причина их существования - это, во-первых, средневековая сословная обособленность (в России этого нет, а уж в ХIХ веке точно не было); во-вторых, неудовлетворенность общим гражданским процессом - его сложность, затянутость, казуистичность и т.д. А прошла известная реформа 1864 года, процесс упростился, и торговые суды в России начали рушиться один за другим. И к началу нашего столетия их осталось всего четыре. И, наконец, то обстоятельство, что в торговых судах применялось не только и не столько право, сколько обычаи, обычаи торгового оборота и обыкновения, а писаное право - в меньшей мере. Ну, а жизнь заставляла потом обращаться к писаному праву, оборот усложнился, появились нормы новые, специальные, появились договоры, конечно, не такие сложные, как сейчас (факторинга и франчайзинга не было в те времена), но, тем не менее, были достаточно сложные юридические отношения, разбираться в которых купцам, а именно они раньше рассматривали споры, становилось все сложнее и сложнее. Таким образом, по мнению наших ученых дореволюционных предшественников, торговые суды исчерпали себя к началу ХХ века и просто за ненадобностью потихоньку отмирали в странах, где существовало нормальное правосудие и нормальное развитое законодательство.

Теперь, если обратиться к истории уже советского периода, то увидим, что по существу долгое время были у нас только 2 негосударственных суда: в 30-е годы были созданы Внешнеторговая арбитражная комиссия и Морская арбитражная комиссия, т.е. суды, которые занимались спорами, прямо или косвенно связанными с участием иностранцев. Для внутренних дел у нас придумали совсем другую вещь. Взяли арбитраж, саму идею арбитража, т.е. разбирательство спора кем-то, кого выберут сами стороны, независимым лицом, причем с возможностью принудительного исполнения решений. Но идею арбитража извратили совершенно, полностью, потому что арбитраж стал государственным органом. Мало того, что он стал государственным органом, он, как вам известно, рассматривал споры главным образом между государственными организациями, потому что 95 % всех юридических лиц, если не считать кооперативно-колхозных, были государственными организациями. Мы пришли к тому в этой арбитражной системе, что формально вроде бы был арбитр, которого теоретически стороны должны были выбирать. Никто, разумеется, никого не выбирал, арбитр был назначенный в соответствии со своей специализацией, и начинали стороны спорить, например, по договору поставки. В общем, кроме смеха, на самом деле это ничего не вызывало уже и тогда. Ну, отгрузил один другому недоброкачественную продукцию, значит, одно государственное юридическое лицо другому, и вроде бы грозили жуткие санкции по тогдашним положениям о поставках, вы пом-ните, 20 % штрафа сверх убытков, потом еще придумали штраф за непредъявление штрафа. Вообще это уникальная конструкция, не известная никому в мире: по положениям о поставках 1988 г., наказывали за то, что ты в суд не идешь. С другой стороны, все знали, что придет конец года, и то же самое государство в лице правительства примет постановление об освобождении предприятий легкой промышленности, или химической, или текстильной от уплаты санкций по поставкам. В результате всем было понятно, что это игрушки. Одной рукой государство такие правила устанавливает, другой рукой их тут же отменяет. Игра была бессмысленной. При этом арбитраж - суд государственный, он защищал не интересы сторон, а так называемые интересы государства, т.е. его меньше всего интересовало положение потерпевшего, истца или ответчика. Вы помните, была у нас длительная полемика в литературе, что такое Государственный арбитраж, может, это вовсе и не суд, а орган управления, и для того были большие доводы, потому что он даже нормативные акты принимал в виде, допустим, инструкций о порядке приемки продукции и товаров по количеству и по качеству.

До сих пор мы вынуждены иметь двойную терминологию - третейские суды, арбитражные суды, чтобы различать государственный арбитражный суд и третейский суд. Эта терминология до конца непонятна даже иностранным юристам или предпринимателям, которые имеют с нами дело. Им приходится объяснять, что у нас арбитраж - это государственный суд, а третейский суд - негосударственный, хотя во всем мире арбитраж, скажем, международный коммерческий арбитраж - это действительно третейский суд. Сейчас государственные арбитражные суды гораздо быстрее приспособились к нынешним реформам, чем суды общей юрисдикции, и в достаточной мере квалифицированно разрешают огромное количество споров, но, тем не менее, над ними по-прежнему довлеют пережитки в виде попыток защищать или отстаивать, где-то выискивать государственный или публичный интерес. Это можно понять в суде общей юрисдикции, но в арбитражном суде это вызывает большие сомнения. Если теперь перед арбитражным судом два акционерных общества, то какое дело арбитражному суду до государственных интересов, ведь перед ним два частных собственника. В таком процессе начинает меняться и само его содержание, скажем, принцип состязательности начинает преобладать над принципом объективной истины. У нас в предпринимательском обороте этот традиционный принцип может завести очень далеко, и можно найти такую объективную истину, которая ни сторонам не нужна, ни суду. Были уже такие случаи, когда арбитры просили сопроводить их до метро, до ближайшей остановки, потому что они боялись выйти после оглашения решения из здания суда, найдя эту самую объективную истину. Недавно мы рассматривали в третейском суде спор, где стороны по оплате поставленной нефти вели двойной учет: за одно и то же число, за одним и тем же номером, два договора абсолютно разных, с разными условиями, двойной комплект накладных, и т.д. При необходимости вынимался из одного кармана один пакет документов, из другого - другой пакет документов. Единственное, что мы могли сделать, основываясь на принципе состязательности, это сказать, что вы лучше доказали, а вы вот, извините, не доказали каких-то фактов, на которые ссылаетесь, и принять решение вот таким образом.

Если рассматривать историю и существо третейской процедуры применительно к предпринимательскому обороту, здесь жизнь действительно ее требует, и надо дать ответ на вопрос о том, а нужна ли она сейчас. Потому что жизнь показала, если брать начало ХХ века, когда было более или менее устоявшееся государство, с более или менее отработанным правопорядком, что, в общем-то, большой нужды в этих судах и не было, если государственные суды общей юрисдикции могли нормально, быстро, четко, грамотно разрешать эти споры, приводить решение в исполнение. Но у нас сейчас ситуация абсолютно другая. Государственные суды делами перегружены, в государственных судах есть свои сложности, скажем, в том числе и с составом судей, и с этой точки зрения третейские суды для разрешения именно предпринимательских споров обладают несомненным преимуществом перед судами государственными. Именно это обстоятельство, я думаю, и привлекает сюда предпринимателей, наш формирующийся рынок, именно это обстоятельство будет способствовать дальнейшему развитию третейских судов. Эти преимущества вам знакомы, я их просто коротко перечислю. Здесь, во-первых, есть возможность сторонам выбрать арбитра, причем состав арбитров, как правило, весьма и весьма квалифицированный, и можно выбрать арбитра из числа тех, которые есть при постоянно действующем третейском суде, или назначить других арбитров, или создать вообще суд ad hoc, для конкретного случая. Здесь, далее, быстрота разбирательства, отсутствие второй и третьей инстанции (апелляции, кассации). Но в некоторых случаях арбитражные государственные суды, например, пытаются взять на себя функ-ции надзорной инстанции, хотя это не соответствует законодательству. Здесь и относительная дешевизна процесса, все-таки третей-ские сборы обычно существенно ниже сборов арбитражных судов. Здесь и конфиденциальность, что греха таить, для сторон это важно, потому что в государственных судах не все так хорошо обстоит с этим делом. Здесь и возможность принудительного исполнения решения, хотя и тут наша российская специфика. Дело в том, что третейская процедура споров связана прежде всего с добровольным исполнением решения. Ведь стороны записывают обычно в договор третейскую оговорку и говорят, что все споры, возникающие из данного договора, будут решаться в таком-то третейском суде при, допустим, Санкт-Петербургской торговой палате, решение которого будет считаться окончательным для сторон. А как только возникает конкретный спор, об этом тут же забывают. Сначала ответчик начинает упираться и спорить по компетенции, потом он это решение пытается обжаловать разными путями, хотя процедуры обжалования здесь нет, формально говоря, а дальше он начинает его не исполнять, и возникает проблема принудительного исполнения. В нормальном правопорядке этого просто быть не должно, потому что с организацией, с лицом, которое не исполняет решение третейского суда, добровольно выбранного сторонами, никто в даль-нейшем не будет иметь дело, его просто вытолкнут из оборота. Ну, а в наших ситуациях, в наших условиях, когда почти все не исполняют эти решения, это считается нормальным. Я уже несколько раз сталкивался с такими ситуациями, когда даже один и тот же истец или сторона в аналогичных по существу судебных спорах, рассматриваемых третейскими судами, выступает с принципиально разных позиций.

Поэтому я думаю, что в нынешних условиях, когда у нас и законодательство не отработано, и есть масса проблем в государственных судах, начиная от состава судей и кончая длительной процедурой, когда для стороны решение суда первой инстанции, как правило, вообще никакого значения не имеет, потому что если оно сторону не удовлетворяет, она говорит: ну, погодите, есть еще несколько инстанций, мы дойдем до Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, там еще протест внесем, т.е. можно три года ходить по судам и дожидаться этого решения, - в таких ситуациях, конечно, третейские суды обладают бесспорными преимуществами, и не случайно они развились у нас в последние годы.

Более того, в сфере коммерческой практики есть такие ситуации, где без третейских судов просто не обойтись. Классический пример - биржевые споры. Никогда, и у нас в том числе, участники биржевых сделок, биржевых отношений не идут сразу в арбитраж или в суд в случае каких-то конфликтов. Обычно эти конфликты решаются внутри биржи по соответствующим биржевым правилам, и есть биржевой арбитраж, там достаточно специфические отношения, и не всякий государственный судья в этом разберется. Или другая ситуация. Профессиональные участники рынка ценных бумаг создали свои ассоциации. Там без своего арбитража, безусловно, тоже не обойтись, потому что весьма специфичные проблемы, нужны специалисты, которые имеют не только юридические, но и финансово-экономические знания. Поэтому здесь не обойтись без третейской процедуры.